Глава Пенсионного фонда России Антон Дроздов рассказал в интервью Forbes о том, как меняется работа фонда, как ПФР относится к разработке системы индивидуального пенсионного капитала и сколько стоит его квартира в Москве
«Согласен, они слишком размахнулись со своими апартаментами. Людей это раздражает. И я это также поддерживаю», — сказал во время обращения к россиянам по поводу повышения пенсионного возраста Владимир Путин, выступая по телевидению в конце августа прошлого года. Под «они» президент имел в виду Пенсионный фонд с его роскошными зданиями.
Едва выдохнув после повышения пенсионного возраста, власти взялись за новый раунд пенсионной реформы. Минфин и ЦБ за закрытыми дверями обсуждают систему индивидуального пенсионного капитала, которая предполагает, что россияне будут отчислять из своей зарплаты помимо всего прочего еще по 6% в месяц на будущую пенсию. Руководство ПФР готовится обновить статус фонда и трансформировать его работу.
На инвестиционном форуме в Сочи глава ПФР Антон Дроздов рассказал Forbes, как именно изменится работа фонда и в чем он видит ценность системы ИПК. А заодно — о том, сколько стоит его единственная квартира в Москве (дешевле, чем оценивали в ФБК).
Пенсионный фонд скоро может поменять свой статус. А как изменится работа фонда и его услуги? Как это скажется на гражданах?
В первую очередь, мы трансформируем свою технологию взаимодействия с гражданами, клиентские службы становятся все более виртуальными.
Например, в настоящее время мы работаем над созданием единого контакт-центра. Каким бы образом гражданин к нам не обратился, все попадает к единому оператору, а оператор вооружен персональной базой и историей обращений. Если вы позвонили, и мы вас не идентифицировали, разговор с оператором будет общим. А если мы вас идентифицируем, например, по кодовому слову или по номеру телефона, это позволит давать персональную информацию.
Такие пилоты мы уже проводили в нескольких регионах. И в Бурятии, в частности, они показывают, что 96% вопросов решаются на первом уровне и только 4% адресуются на второй уровень, потому что это какая-то более сложная проблема.
Вторая тема — это обработка информации. На региональном и федеральном уровне мы создаем мощные центры, благодаря чему в районах требуется меньше ресурсов, в основном все делается удаленно. Мы реализуем концепцию фронт-офис и бэк-офис. Например, специалисты, которые должны принимать решение о назначении пенсии — это бэк-офис. Во фронт-офисе остаются специалисты, которые работают с клиентами. Их задача — правильно принять документы, услышать вопросы и по правильному пути повести гражданина.
Все это дает нам возможность оптимизировать нашу численность, централизовать базы данных и обработку информации. Скорость оказания услуги возрастает.
А когда эти единые центры начнут работу?
У нас есть поручение от Татьяны Алексеевны Голиковой (вице-премьера — Forbes) на эту тему, работа рассчитана на несколько лет, это работа в этом и следующем году. Пока есть план, мы вместе с Министерством труда его разрабатываем.
Вы ранее объявили о сокращении персонала ПФР. Сколько сотрудников вы уже сократили?
Пока, благодаря системе бэк-офис и фронт-офис, мы частично сократили административный персонал на районном уровне — бухгалтеров, хозяйственников.
Перераспределение ресурсов дает возможность в целом уменьшить количество сотрудников. Мы уже сократили порядка 14%, и будем идти дальше. Но это не самоцель, наша цель — увеличить качество обслуживания граждан. Мы должны постоянно думать об эффективности.
Сейчас много вопросов вызывает концепция индивидуального пенсионного капитала (ИПК), которую разрабатывают Минфин и ЦБ. А какой позиции в этом обсуждении придерживается ПФР?
Пенсионный фонд участвовал в обсуждении этой концепции, но мы ждем закона. Для нас самое главное, что люди получат дополнительную финансовую поддержку. Рынок труда достаточно многообразен. Кто-то получает более высокую зарплату, кто-то более низкую, кто-то работает во вредных условиях, кто-то часто переезжает, есть фрилансеры, самозанятые и так далее. Для того, чтобы обеспечить им адекватную страховую защиту, нужно многообразие инструментов.
ИПК как раз и дает возможность учитывать эти условия.
У нас есть добровольная система страхования пенсий, где около 7 млн застрахованных и более 1 трлн страховых средств. Но, как правило, ее не все могут себе позволить, обычно это работники газовых компаний, нефтегазового сектора. ИПК просто расширит возможности для граждан и работодателей и позволит увеличить уровень страховой защиты для пенсионеров. Человек при заключении трудового контракта должен будет принять решение о вхождении в эту систему вместе с работодателем.
Но почему люди должны захотеть в этом участвовать? Зачем мне это делать, если инвестировать самостоятельно выгоднее?
Здесь мы подходим к вопросу о том, зачем вообще нужна пенсионная система? Знаете, в интернете очень много рассуждений о том, что если бы я взял и положил деньги на депозит, то я бы получал 9% годовых, я бы эти деньги копил-копил и к моменту выхода на пенсию у меня было бы столько-то миллионов рублей. Но если бы люди так себя вели, то у нас не было бы никакого страхования.
Пенсия — это, по сути, страхование жизни. А депозит не предназначен для того, чтобы инвестировать вдолгую. После срока окончания депозита, даже если это пять лет, у человека возникает необходимость купить машину, он начинает эти деньги тратить. В то время как ИПК выплачивается только в случае выхода на пенсию.
Работодатели тоже заинтересованы в ИПК, потому что это социальный пакет, это права работника. Государство в этом заинтересовано, потому что человек, выйдя на пенсию, может сам себя обеспечивать. Это эффективно с точки зрения социальной политики. Да и сам человек в данном случае застрахован, в том числе от самого себя.
Стоит ли допускать к системе ИПК страховые компании и УК?
Мы говорили о том, чтобы допустить страховые компании к участию в ИПК, и, если вы посмотрите стратегию развития пенсионной системы от 2012 года, там все написано. Она до сих пор актуальна и в том, что касается пенсионных накоплений, и в том, что касается страховых компаний.
Вопрос только в том, как, в каком качестве и при каких условиях. Самое главное, чтобы на этом рынке у всех были равные условия. Вот это самое важное. А так, конечно, бывают разные варианты. Например, в Германии именно страховые компании занимаются дополнительным страхованием, а не пенсионные фонды.
Как прошла переходная кампания из ПФР в НПФ в прошлом году? Сколько средств перевели граждане?
За 2017 год из ПФР в НПФ было переведено где-то 162 млрд рублей. Это небольшие деньги. Переходная программа прошла спокойно. Во-первых, потому, что на рынке НПФ произошла определенная консолидация. Если раньше лицензию пенсионного страхования имели более ста НПФ, то сейчас их всего 35. Но зато эти НПФ вошли в систему гарантирования инвестиционных накоплений, они находятся под надзором ЦБ.
Во-вторых, где-то в 3,2 раза уменьшилось количество заявлений по итогам переходной кампании этого года. Мы надеемся, что помимо этого улучшится и их качество. В предыдущие годы примерно половину заявлений мы были вынуждены признавать недействительными.
Сейчас мы с Минфином и ЦБ думаем над тем, чтобы принимать заявления о переводе в НПФ в электронной форме, чтобы было видно участие гражданина, видно, что перевод происходит по его желанию. С учетом того, что игроков на рынке все меньше, а мы переводим все в электронную форму, это уменьшит в разы случаи мошенничества.
Какие изменения произошли в распределении материнского капитала в прошлом году?
Раньше, как правило, 95% заявлений направлялось на покупку или строительство жилья. В прошлом году произошел перелом: только 77% заявлений были направлены на жилье, а 18% — на различные услуги образования, начиная от дошкольного и заканчивая высшим. Остальные 4,5% — это получение ежемесячных выплат на второго ребенка.
Это произошло благодаря тому, что с прошлого года материнский капитал можно было направлять на выплату ежемесячных пособий малообеспеченным гражданам, а также направлять на оплату дошкольного образования, присмотр и уход за детьми младше трех лет.
И последний вопрос, не по теме. Коллеги очень просят узнать. Какое у вас есть жилье в собственности в Москве и сколько оно стоит?
(Смеется). Тут нет секрета. В свое время у меня было имущество, я его продал и лет десять назад, еще до работы в Пенсионном фонде, приобрел то жилье, которое у меня сейчас. У меня одна квартира на всю семью, у меня двое детей.
Сколько она стоит? Ну, я, собственно, сказать не могу, но, по кадастровой оценке, чуть больше 100 млн рублей. Все источники у меня задекларированы. Еще раз подчеркиваю, что за время моей работы в фонде я никак не улучшил свои жилищные условия.
Источник: Forbes.ru
