В декабре 2020 г. Пенсионный фонд России отметит 30-летие со дня основания. Именно к этой дате мы открываем специальную рубрику, авторами которой выступят сегодняшние руководители структурных подразделений Отделения ПФР по Алтайскому краю, которые расскажут о том, как строились и развивались многогранные направления деятельности пенсионной системы в регионе.
Сегодня воспоминаниями о становлении службы пенсионного обеспечения граждан делится Ирина Ивановна Неверова, начальник управления организации назначения и выплаты пенсий ОПФР по Алтайскому краю.
С реформой по жизни
Немного перефразируя В. Белинского, хочется отметить, что реформа приходит не для того, чтобы рушить, а для того, чтобы создать, разрушая…
Работать в эпоху перемен, конечно же, трудно, но в то же время и очень интересно. Интересно, потому что появляется много нового, и надо найти пути и варианты практической реализации всех новшеств. Трудно, потому что это происходит в достаточно сложных условиях, когда сначала кажется, что это невозможно, никому не требуется, и то, как было раньше, - хорошо и привычно… Конечно, потом, спустя время, уже понимаешь, что все перемены – к лучшему.
Я пришла работать в систему пенсионного обеспечения в 1992 году, когда только-только вступил в силу Закон Российской Федерации № 340-1 «О трудовых пенсиях». До этого пенсии назначались по союзному законодательству. Прекрасно помню, когда тексты законов покупали сами, в книжных магазинах, все комментарии и разъяснения к закону были на вес золота. Все записи о практике применения законов делали вручную, на
листочках бумаги, да и сама бумага была дефицитом. Компьютеров в отделе не было, трудовой стаж считали на калькуляторах, а старшие товарищи перепроверяли еще и на счетах. Решения о назначении пенсии, распоряжения о перерасчете выписывались на типографских бланках вручную. Ответы на обращения граждан печатались в общем отделе на печатных машинках под копирку.
Потом появились компьютеры, сначала не у всех и только позже - у каждого специалиста. Учиться приходилось на практике у старших, более опытных специалистов, и с каждым пенсионным делом разбираться подробно. Работа захватила, все было интересно, и, конечно же, понимая, что за каждым пенсионным делом стоит человек, главное для нас было - посчитать пенсию правильно.
Особые сложности начались с задержками выплаты пенсий, и пенсионеры приходили за разрешением на досрочную выплату пенсии, так как жить было не на что. В районных комитетах по социальному и пенсионному обеспечению тогда были огромные очереди. Приходили каждый со своей проблемой: один готов был раздеться, чтобы показать, как болеет, другой приносил кипу всевозможных справок, третий говорил, что хлеба детям купить не на что... Всем помочь было невозможно, поэтому, когда ввели выплату пенсии продуктами, напряжение немного спало. Но добавилась работа: провести все взаимозачеты, а потом еще разъяснить все это пенсионерам.
В это непростое время в пенсионном законодательстве появилось понятие страховой стаж, который непосредственно связан с официальной работой и страховыми взносами в Пенсионный фонд. И это было первой ласточкой переходного периода к страховым принципам пенсионного обеспечения.
В
хождение в практику пенсионной службы труднопроизносимого термина «персонифицированный учет» происходило в сложной обстановке. В то время в стране все думали о хлебе насущном, многие страхователи просто старались удержаться на плаву. И эти непонятные тогда слова, которые записали в пенсионный Закон: «стаж учитывается по данным индивидуального персонифицированного учета». Помню, как мы только гадали, что же это такое и как это будет? Неужели не будет трудовых книжек, протоколов свидетельских показаний и других документов, которые сегодня представляют при оформлении пенсии?
Незабываемые впечатления того времени: удивленные глаза людей, к которым мы приходили рассказывать об индивидуальном лицевом счете. Казалось, что для большинства нашей аудитории это напоминало лекцию «Есть ли жизнь на Марсе?». Причем не только для страхователей, но и для бывших уполномоченных Пенсионного фонда, которые никак не верили, что за персонифицированным учетом – будущее.
В 2001 году на базе Отделения организовалась единая пенсионная служба. И опять новые пенсионные законы, да не один… Реформа пенсионной системы. Законы подписаны Президентом РФ 15, 17 декабря 2001 года, а вступали в силу уже с 1 января 2002 года. Кардинальное изменение правил исчисления пенсии, но при этом: программное обеспечение не готово, а методических документов нет. Ничего. Вызвали на семинар в Пенсионный фонд, чтобы хоть что-то о новых законах рассказать всем регионам. Михаил Юрьевич Зурабов, который тогда руководил Пенсионным фондом Российской Федерации и был идеологом пенсионной реформы, сказал: «Исчисление пенсии будет элементарным для тех, кто начнет трудовую деятельность после 2002 года: сумму страховых взносов разделим на ожидаемый период выплаты, и это и будет страховая пенсия. Не надо будет считать стаж, искать выгодный вариант заработка…»
На самом деле все оказалось гораздо сложнее. Поскольку практически у всех, кто обращался за пенсией, был стаж до 2002 года, при назначении пенсий пришлось применять оба закона: до 2002 года нормы старого, 340-го, и после 2002 года – нового. Кроме того, необходимо было провести конвертацию пенсионных прав, заработанных до 2002 года, в рамки нового пенсионного законодательства у всех застрахованных, у которых эти права были приобретены. И опять, как говорится, покой нам только снится…
Все эти годы мы вместе работали, учились друг у друга, советовались, как сделать так, чтобы было правильно и удобно для пенсионеров. Семинары, совещания, техучебы, «круглые столы», индивидуальные стажировки. Ведь каждый год происходят изменения в пенсионном законодательстве, и нам надо это все знать.
Сейчас на практике мы применяем действовавшее с советских времен законодательство. Практически при каждом новом назначении пенсии проверяем несколько вариантов ее исчисления, выбираем выгодный вариант… Хочется выразить огромную благодарность тем, кто живет нашим делом, «болеет» им, кто смог выдержать в трудное время и не остаться равнодушным. Столько всего прожито, а сколько еще впереди.
А мы продолжаем верить в то, что все, что ни делается, все - к лучшему.
